Майя улыбнулась, вспомнив о своей сумке, оставленной за дверями спальной кабины.

- Я скрываю часть моей жизни, потому что боюсь людей, продолжал Даро, - это началось еще в тюрьме . Глупо . Ненормально . Я знаю .

Он потушил свет. Майя закрылась с головой под одеялом. Из их уст не прозвучало ни единого намека на те восемь тысяч франков, которые находились у него в кошельке, в то время как Даро брал сигареты у Деона и ехал в поезде за счет Майи.

Был уже полдень, когда они проснулись во второй раз. По палубе барабанил дождь. Даро не спал и смотрел на Майю в зеркало. Взгляды их на секунду встретились. Она поднялась, обернувшись покрывалом.

- Мне нужно ехать.

- Я приготовлю кофе.

- Нет, единственное, что я сейчас хочу, это горячий душ и теплую постель.

- Вы простыли?

- Я хочу побыть одна.

Стыдливость, с которой Майя начала торопливо одеваться, теряя равновесие от качки, выглядела комично.

- Я вас провожу.

Он поднялся, накинул плащ и спросил без доли иронии:

- Когда мы увидимся? Я боюсь потерять вас навсегда .

- Перестаньте всего бояться. Вам достаточно дать мне в залог почитать одну из ваших книг.

- К тому же я должен вам деньги, - рассмеялся он, но вдруг сконфузился. - Эта ночь .

- Я не считаю вас импотентом, - весело отрезала Майя, ведь вы так долго не занимались любовью и были совсем не готовы к этому.

Даро открыл шкаф и, взяв оттуда несколько книг в белом переплете, протянул одну Майе.

- Вот, но я не думаю, что вас это увлечет.

- Вы не пишете под своим именем?

На обложке значилось: Эрик Корни, "Фрэканс".

Прощаясь, Даро хотел обнять Майю, но, положив руку ей на плечо, передумал .

8

Сидя в старом плетеном кресле, Майя заканчивала донесение. Грязновато-серые, размытые дождем оконные стекла едва пропускали свет, придавая кабинету весьма удручающий вид.

Напротив, облокотившись на письменный стол, сидел Жером, - розовощекий, небольшого роста человек. Выражение его лица можно было бы назвать равнодушным, если бы не цепкие и холодные как льдинки глаза. Сиреневый галстук, три отточенных карандаша в нагрудном кармашке и рыжеватые усы делали похожим его на коммивояжера. Портрет довершал огромный перстень с печаткой на правой руке и обручальное кольцо на левой.

Майя рассказала о своем пребывании на "Калине", стараясь не пропустить ни одного эпизода от начала поездки и до сегодняшней ночной сцены.

Жером ни разу не прервал девушку. На столе рядом с ним лежали нефритовые бусы и книга Эрика Корни.

- Ты совершила несколько глупостей. Благодари бога, что все хорошо закончилось, - сказал Жером, закуривая трубку, и на какое то время замолчал. Майя виновато смотрела в сторону и, наконец, первой нарушило молчание.

- Самым поразительным мне кажется то, что он совсем не спрашивал обо мне . Да и сама я в расследовании далеко не продвинулась.

- Никто тебя и не просил из кожи вон лезть, - отрезал Жером. - А в общем, ты проделала огромную работу.

Взяв в руки бусы, он стал рассеянно перебирать их, время от времени сладко затягиваясь.

Майя чихнула.

- Каждому свой черед, - пробурчал Жером и, взяв в ящике стола неомициновый пульверизатор, протянул его Майе.

- Возьми, этим средством я вылечил насморк в два счета, - он вновь внимательно посмотрел на бусы. - Обыск на его яхте нас ничем не удивил. Ведь мы тогда не знали, что Даро выдает себя за человека, у которого ветер в карманах гуляет.

Майя настойчиво повторила:

- Понимаешь, он совсем меня ни о чем не спрашивал .

- Не думаю, что ты провалилась, - уверено произнес Жером, - если взять во внимание все то, что ты мне рассказала, то несомненно существует причина такого поведения Даро, исключая, конечно, твой шарм, - улыбнулся Жером, - нужно найти ее. Твоя приманка убитым во время Сопротивления отцом была удачно задумана, с этого, возможно все и началось . Но что-то здесь еще кроется, ведь он полностью доверяет тебе и даже принимает в личную жизнь. А от лишних расспросов он воздерживается, видимо, для того, чтобы ты лучше доверяла ему, - затем Жером вновь выдвинул ящик стола, достал какой-то документ и, перечитав его, объяснил. - Мы получили это как раз перед твоим отъездом .